1954 год. Только что умер Сталин. Но крах системы социализма и Советского Союза в то время никто еще не предрекал. Тем не менее в далеком американском штате Нью – Джерси, на окраине города Лейквуд, собираются русские эмигранты. В основном бывшие офицеры. Инициатором встречи был вахмистр 12-го уланского Белгородского полка, сын крупного ставропольского землевладельца Николай Андреевич Ковур. У этих людей не было сомнений, что когда-нибудь Россия вновь будет свободной, и что необходимо сохранить наследие своей любимой страны и передать его детям и внукам. Результатом собрания стало решение о создании культурно-просветительного и благотворительного общества. О названии не спорили. Конечно «Родина».

Судьба забытого и недавно открытого московского художника Бориса Такке во многом была связана с северной столицей. До роковых событий 1917 года он работает в Петрограде как декоратор частных особняков, позже привлекается Петросоветом для оформления первомайских празднеств. Его главной, дошедшей до нас работой стала картина «Катька», написанная по мотивам поэмы Александра Блока «Двенадцать».

Как ни странно, имя Дмитрия Александровича Ровинского известно разве что очень узкому кругу специалистов. Либо искусствоведов, изучающих историю русского портрета и отечественной гравюры, либо правоведов. В своих трудах они вспоминают иногда странного московского губернского прокурора, не боявшегося выступать против всесильного губернатора Первопрестольной Закревского или самого графа Блудова во время разработки великой судебной реформы 1862 года. Ровинский был убежден в необходимости суда присяжных и отстаивал его введение в России.

Вот уже более сорока лет на тихую улицу в Филадельфии, название которой можно перевести как Жимолостная, приносят и присылают русские стихи. До перестройки их слали откуда угодно — со всего мира, отовсюду, где звучала наша речь. Правда, только не из России. Потому что имя замечательной поэтессы Валентины Синкевич, многие годы издающей «Встречи» — альманах русской поэзии в США, не популяризировалось на ее родине, которая тогда называлась СССР.

Количество изданий по истории культуры русского зарубежья, книг и исследований, посвященных творчеству, кто оказался за пределами России после революции и гражданской войны, сегодня огромно. Альбомы, открытки, телепередачи, научные исследования… Тем не менее даже составителям фундаментального словаря «Художники русского зарубежья»*, собравшим колоссальный материал, оказалось не по силам упомянуть всех мастеров, работавших за рубежом. Cлишком много талантливых людей подарила Россия миру. И новая книга, посвященная художникам изгнания, это более чем подтверждает.

Кандидат исторических наук, заведующий архивом-библиотекой Российского Фонда Культуры. Москва.

Леонид Осипович Пастернак не намеревался надолго задерживаться в Оксфорде. Готовясь к отъезду в Россию из Германии, где он жил с 1921 года, Пастернак навестил в Англии младшую дочь Лидию. Вторая мировая война внесла свои коррективы в биографию художника.

Исследователи творчества Владимира Набокова до сих пор гадают, почему писатель избрал Швейцарию для последних лет своей жизни, почему жил в старинном отеле «Монтре Палас» на берегу Женевского озера.

Когда-то усадьба «Хмелита» , один из шедевров западнорусской архитектуры, принадлежала знаменитому на всю округу хлебосолу и гурману Алексею Федоровичу Грибоедову. С него, судя по всему, и «списал» его племянник образ Фамусова. Будущий гений русской литературы, автор «Горя от ума» проводил здесь в детстве и юности каждое лето.
Судьба усадьбы в ХХ столетии была, увы, достаточно типичной. Революция, коллективизация, Отечественная война, кровавым катком прокатившаяся по этим полям…

«Моя задача была выполнить то, что написано на православных крестах – спасти и сохранить», — сказал в одном из интервью Ренэ Герра. И это ему удалось.

В мае-июне 2005 года в выставочном зале журнала НОМИ состоялась персональная выставка Сергея Голлербаха, статья Ильи Доронченкова «Сергей Голлербах: художник и город» была напечатана в журнале НОМИ № 2/43/2005

В силу моей полной оторванности от российских корней, из-под ног обстоятельствами была выбита почва, на которой мое происхождение могло бы принести больше пользы обществу даже на исходе ХХ века. Замечательный русский философ Николай Бердяев в книге «Философия неравенства» заметил, что истинная аристократия может служить другим, служить человеку и миру, потому что она не занята самовозвышением, она изначально стоит достаточно высоко. Я же надеюсь, что служу восстановлению в правах определенных областей русской культуры, и в этом вижу свою миссию.

В 1998 году в далеком американском городе Лейквуд старшинами русского эмигрантского общества «Родина» было принято решение о передаче Российскому Фонду Культуры большого собрания картин и архивных документов. Среди них – уникальные материалы, связанные с выставкой русского искусства в Нью-Йорке.