Рейн Е. Мой лучший адресат: Стихотворения. — М.: ОАО «Типография «Новости», 2005. — 288 с., ил.
Дружба истинных поэтов — нечто особое. Отношения Евгения Рейна и Иосифа Бродского — случай уникальный, оба ставили дружбу превыше всего, они не только искренне любили друг друга, но также искренне любили стихи друг друга. Началась эта дружба в конце 50-х годов, ее не прервал даже отъезд одного из поэтов в эмиграцию. 16 лет общение происходило посредством писем и телефонных звонков. Поэтический и человеческий диалог не прекращался никогда. Стихи Рейна, так или иначе связанные с Бродским, сложились в книгу, в которой прочитывается история каждого из поэтов.
После смерти Иосифа Бродского я стала приводить в порядок наш архив: письма, автографы, стихи, рисунки, фотографии, книги. Среди стихов — множество посвящений, забавные стишки «на случай», очень любопытные заметки на полях подаренных поэтических сборников. Занимаясь архивом, я параллельно стала отбирать в отдельную папку стихи Рейна, так или иначе связанные с Бродским. Это — посвящения, обращения, стихи, где Иосиф является персонажем, стихи, где он присутствует явно или незримо, стихи со скрытыми цитатами и аллюзиями.
В результате получилась книга, название которой возникло само по себе — это строка из стихотворения Рейна. В книге нет никакого специального деления на части, хотя, разумеется, периоды вполне угадываются по датам: 1958 — 1972, 1973 — 1988, 1989 — 1995, и, наконец, стихи, написанные после 28 января 1996 года (т.е. после смерти И. Бродского — Ред.)
Совсем недавно мной было обнаружено еще одно письмо Бродского, по случайности лежавшее в коробке с письмами Ильи Авербаха. Это письмо отправлено Бродским из Якутска в 1961 г., где он работал в геологической экспедиции. Письмо начинается так: «Хиромант и некрещеный человек М.К. предсказал мне земное существование до 55 лет...» М.К. — это общий приятель Бродского и Рейна, Михаил Красильников, ныне, увы, тоже покойный.
Сейчас уже невозможно выяснить что-либо об этом предсказании, главное, что оно сбылось. Факсимильным воспроизведением этого предсказания я решила отделить стихи, написанные после 1996 года.
Так постепенно и сложилась эта книга — дань памяти и любви.
Надежда Рейн
И. Бродскому
Придет апрель, когда придет апрель,
давай наденем старые штаны,
похожие на днища кораблей,
на вывески диковинной страны.
О, милый, милый, рыжий и святой,
приди ко мне в двенадцатом часу.
Какая полночь! Боже, как светло!
Нарежем на дорогу колбасу,
положим полотенца и — конец.
Какое нынче утро нас свело!
Орган до неба, рыжий органист,
играй мне в путь, пока не рассвело.
Так рано, до трамваев и авто
мы покидаем вялый городок.
Та жизнь уже закончена, зато
нас каменный ласкает холодок.
Какое путешествие грозит:
за черной речкой бледные поля.
Там тень моя бессонная сквозит.
Верни ее — она жена твоя.
Садись-ка, рыжий, в малый свой челнок,
за черной речкой — тьма и черный свет,
за черной речкой там черным-черно,
что одному пути обратно нет.
Я буду ждать вас, сколько надо ждать,
пока весло не стукнет по воде,
я буду слезы жалкие глотать
и привыкать к послушной глухоте!
Но ты вернешься, рыжий, словно пес,
небесный пес, карающий гремя.
«Я нес ее, — ты скажешь, — слышишь, нес.
Но нет ее, и не вини меня».
Тогда пойдем вдоль этих тяжких вод
туда, где по рассказам свел Господь
людей-енотов, ящеро-народ
и племя, пожирающее плоть.
1962