Два века русской графики

...Принято думать, что рисунок, графика вообще есть особый род художественной работы, противоположный живописи. Художественное творчество последних лет решительно опровергает такое мнение. Перед рисунками целой плеяды художников мы принуждены сказать, что отличие рисунка от живописи не идет дальше различия в материалах, которыми пользуется художник. С одной стороны карандаш, тушь или уголь, с другой – масляная краска, акварель или пастель. И только. Даже способ, каким пользуются современные художники этими двумя видами материалов: — красящими и не красящими, — тождествен. Последнее тем более очевидно, что в некоторых работах мы видим как художники с помощью туши или даже карандаша обозначают не только темное заполнение, но и выражают цвет, рассматривая пятно ламповой копоти или штрих угля как определенную тональность серого цвета. Словом, усилия, которые делают сегодня художники, направлены к тому, чтобы рисунок сделать живописным.

В свое время немецкий художник Клингер с достаточной убедительностью доказал, что при помощи некрасящих материалов художник может передать цвет окружающих его предметов. Но эти возможности карандаша или угля сами по себе еще недостаточны для того, чтобы сделать рисунок живописным. Живопись не тем характеризуется, что художник работает цветом, а тем, как он работает, какою манерой, способом или приемом. Самый способ или прием употребления материала делает живописным бесцветный рисунок, иногда более живописным, чем написанная масляной краской картина. Живопись, таким образом, отличается от графики не по материалу, а по характеру работы. История искусств знает много примеров того, как художник, почти никогда не трогавший цветом поверхности бумаги или картона, оказывался живописцем высокого качества. Рисунок, сделанный живописным способом, обнаруживает живописную природу дарования художника – его стихию.

…Рисунок – та же чистая игра форм, освобожденная от всякого изображения мира, от всякой литературы. Построить композицию, выявить формы, дать поверхность – вот та общая почва, на которой вырастает это искусство… Я бы хотел только смотреть, ждать и наслаждаться, наслаждаться этой прекрасной игрой, этим живым вкусом и дикой лирикой – я думаю, это мое право, и пожалуй, даже моя обязанность, ибо есть часы, которые хотелось бы встретить молча, в тишине и уединении…Свойственно ли это молодому искусству? Пожалуй, нет. Ну что ж, может быть, это свойственно мне…

Николай Пунин. Из неопубликованных черновиков (1930-е гг.). Архив семьи, СПБ.