Белое, черное, серое...
Авторы: Ольга ХлопинаНа этих страницах – Петербург без имперского блеска, город, строгий образ которого как бы соткан из света и тени. Этот образ культуролог Ольга Хлопина запечетлевает в фотоработах, которые можно назвать «фотографикой», так как по готовому отпечатку автор работает кистью и белилами, убирая «лишнее».
Петербург – грустный волшебник, пленяющий самим своим обликом.
Петербург – обольститель, неуловимый, неопределенный, притягательный, коварный.
Петербург – герой маскарада с тысячью масок; он снимает одну, под ней – вторая, третья, десятая…
Город жонглирует историей, анекдотами, страхами, преданиями. Он нанизывает на струну воспоминаний – вперемешку – великие имена и имена, которым судьбой определено звучать проклятием в будущих веках.
Петербург заманивает, запутывает, заколдовывает. И как помогают ему в этом те, кто поняли – каждый в свое время – его магию!
Созидателям Петербурга нет числа: это писатели, поэты, художники, композиторы, архитекторы, ученые, государи, ремесленники, рабы, политики.
Петербург пропитан, насыщен, переполнен атмосферой литературы. Безумный и несчастный Евгений, честолюбивый и несчастный Чартков, ослепительный и несчастный Онегин, распаленный и несчастный Раскольников, добрый и несчастный Девушкин, трагические тени ахматовского «Реквиема» – они не воображение, не фантомы Петербурга. Они – его реальные, невидимые жители; они наполняют Город мистикой безысходности и отчаяния, которая, пожалуй, ни в каком другом городе мира не концентрируется столь ощутимо и материально.
Петербург насквозь графичен. Белое, черное, серое – доминанты цветовой палитры. Краски эти как нельзя больше подходят для выражения печали и красоты ушедшего великолепия имперской столицы.
Петербург страшно личностен. «Мой Петербург» звучит так же естественно, как «моя книга», «мой друг», «моя любовь». Мой Петербург – город одиночества, трагизма, очарования и – творчества.