Василий Кузьмич Шебуев. Неизвестный портрет отца художника

Авторы: Светлана Степанова

Как часто произведения искусства, тесно связанные друг с другом историей создания, оказываются волею судеб разлученными во времени и пространстве. И какая удача, когда разрозненные звенья посчастливится соединить, восстановив справедливость по отношению к художнику и его творению.

Василий Кузьмич Шебуев (1777 — 1855) прожил долгую творческую жизнь.
В 1848 году Императорская Академия художеств торжественно отметила 50-летний юбилей художественно-педагогической деятельности «профессора профессоров», как назвал выдающегося мастера и педагога герцог Максимилиан Лейхтенбергский. Однако многое из творческого наследия Шебуева, исторического живописца, автора многочисленных храмовых образов и религиозных композиций, оказалось утраченным.
И если самые ранние из известных графических работ художника относятся к 1790-м годам, то его живописных произведений, исполненных до пенсионерской поездки в Италию (т.е. до 1803 года), в музейных собраниях практически нет. Самой ранней до настоящего времени считалась картина «Гадание. Автопортрет» (1805 — 1807, ГТГ), написанная в Италии на основе реального эпизода.
Она осталась незаконченной, однако художник очень дорожил ею, как напоминанием о лучших годах жизни. Другие ранние живописные полотна, известные по литературным или документальным источникам, не сохранились. Правда, автор наиболее полной монографии о В.К.Шебуеве  В. Круглова, отнесла к 1801 году два небольших портрета отца и матери художника из собрания Государственной Третьяковской галереи , опираясь на свидетельство Н.А.Рамазанова: «В 1801 году, перед отъездом в чужие краи, В.К. написал портреты своих родителей» . С исследовательской работы над этими малоформатными портретами и начала раскручиваться наша история.

Оба произведения поступили в Третьяковскую Галерею от Ксении Алексеевны Шебуевой в 1969 году. Они имеют практически одинаковые размеры и форму (овал в прямоугольнике): «Портрет Козьмы Егоровича Шебуева», холст, масло, 22,6х17,5; «Портрет Аксиньи Егоровны Шебуевой», холст, масло, 22,6х17,7; а также однотипные надписи . В каталоге Государственной Третьяковской галереи 1984 года работы оказались разнесены во времени: портрет отца датирован «началом 1800-х», а портрет матери — «первой половиной 1820-х».

Действительно, мужской персонаж выглядит заметно моложе своей супруги и его облик (прическа, мундир) тяготеют к началу 1800-х годов. Тогда как элементы костюма матери указывают на конец 1810-х — 1820-е годы: чепец, закрывающий щеки, и шаль с широкой узорной каймой могли появиться не ранее середины 1810-х годов. Кузьма Егорович Шебуев служил смотрителем при кронштадских складах Адмиралтейской коллегии. Биограф художника Н.А.Рамазанов сообщает, что отец Шебуева, «небогатый дворянин, носил мундир с красным воротником; помнится, был смотрителем каких-то магазинов в Кронштате» (имеется в виду — «магазеин», т.е. складов). Форма со стоячим воротником была введена Александром I в 1802 году для служащих во флоте и при Адмиралтействе. Можно отметить и некоторое колористическое различие полотен, а также одинаковый поворот фигур (три четверти влево), что не характерно для парных портретов. Очевидно, эти обстоятельства и послужили основанием для принятия разных датировок.

При подготовке тома «Живопись первой половины XIX века» академического научного каталога ГТГ необходимость разобраться с этими противоречиями заставила прибегнуть к технологической экспертизе. В результате исследования, проведенного совместно с экспертом И.Е.Ломизе, по целому ряду признаков было подтверждено то, что оба произведения созданы одновременно. На это указывает не только идентичность подрамников и холстов, но и сходство грунтов, аналогичное содержание материалов замеса красочных паст, совпадение приемов написания отдельных элементов (например: глаз, губ), сопоставимость рентгенограмм. Любопытно, что в портрете отца желтые углы вверху написаны по грунту, а внизу по цвету мундира. А в портрете матери первоначальная композиция вообще не имела овала, желтые углы написаны поверх фона и одежды. По мнению И.Е.Ломизе, это свидетельствует о том, что мужской портрет был исполнен вторым, после чего фон женского портрета был также изменен под овальную композицию. Таким образом, был сделан вывод не только о единовременности создания портретов, но и их общей датировке не ранее конца 1810-х начала 1820-х годов. Однако чем же тогда объясняется архаичность мужского портрета, который по своему типу тяготеет к XVIII веку, а по реалистической трактовке ближе стилистике XIX столетия? Возраст родителей художника нам неизвестен. В.К.Шебуев рождения 1777 года, кроме того, у него был старший брат, следовательно, его родителям к началу XIX века было не менее 40 лет, а к 1820-м, соответственно, от 60-ти и выше. Но если женский персонаж близок этому возрасту, то мужской выглядит явно моложе. И как быть с упомянутым свидетельством того же Рамазанова о посещении Шебуевым родителей в 1801 году и написании их портретов? Конечно, Рамазанов, составляя биографию художника по воспоминаниям, мог в чем-то быть не совсем точным. Важно другое свидетельство. На 50-летнем юбилее деятельности художника в 1848 году конференц-секретарем Императорской Академии художеств было зачитано торжественное «Слово» о юбиляре, в котором, в частности, говорилось: «Портрет отца своего молодой Шебуев написал в то же время [что и картину «Петр Великий, победитель под Полтавою» — С.С.] с любовью и искусством мастера» . То есть  около 1800 года (этим годом датируется упомянутая композиция из истории Петра I). Однако вряд ли речь могла идти о маленьком, «домашнем», портрете из собрания ГТГ. Заметим также, что в «Слове» говорится только о портрете отца. Следовательно, был другой портрет работы Шебуева, достойный подобного упоминания среди прочих заслуг юбиляра. Не существовал ли более ранний оригинал портрета отца художника, с которого позже мог быть выполнен портрет в уменьшенном масштабе? Его наличие снимало бы все вышеперечисленные противоречия. В научной карточке отдела, заполненной на портрет отца, рукой покойной И.М.Сахаровой записано, что в Государственном Русском музее находится «подобный портрет» под названием «Портрет пехотного офицера». Действительно, в каталоге ГРМ среди произведений, авторы которых не установлены, опубликован «Портрет пехотного офицера» (1790-е, Инв.№ Ж-5815) . Это побудило обратиться к собранию Русского музея для сравнения изображенных лиц. Когда же полотно было извлечено с полок запасника, оказалось, что перед нами не просто «подобный» портрет, а совершенно аналогичное изображение одного и того же лица! Художественный уровень портрета и качество живописи склоняли к тому, чтобы видеть в нем произведение самого В.К.Шебуева. Именно об этом полотне (его размер 45,5х37,5) и могла идти речь на торжестве, посвященном 50-летнему юбилею служения искусству В.К.Шебуева. С другой стороны, кто, кроме самого художника, мог писать портрет столь незначительной по служебному положению особы, каковой был его отец? Исследование, проведенное сотрудниками Русского музея — С.В. Моисеевой и С.В. Римской-Корсаковой, отвело какие бы то ни было сомнения в оригинальности произведения и подтвердило авторство Шебуева. По мнению коллег, портрет хорошо соотносится по живописным приемам с работой В.К.Шебуева «Старик-нищий» (1808, ГРМ). Осмотр полотна в инфракрасном свете выявил интересную деталь: модель первоначально была одета не в мундир, а в нечто домашнее, наподобие шлафрока. При этом шейный платок был заколот булавкой. Возможно, получение Кузьмой Егоровичем мундира со стоячим воротником, введенного Александром I в 1802 году и заменившего в 1803 кафтаны XVIII века, побудило автора какое-то время спустя переписать платье изображенного.

По-видимому, камерный портрет из собрания Третьяковской галереи был исполнен как реплика с имевшегося изображения Кузьмы Егоровича Шебуева (возможно, к тому времени уже умершего) и предназначался в пару к натурному портрету матери. В 1816 году у В.К.Шебуева родился сын Николай. Вполне вероятно, портреты деда и бабки могли предназначаться ему. Пребывание в Италии повлияло на живописную манеру художника: она стала более раскованной и свободной. Но, с другой стороны, при внимательном сравнении двух работ становятся заметней едва уловимые признаки вторичности маленького портрета и очевидней высокое реалистическое мастерство, с каким исполнен обретенный оригинал. И хотя сотрудниками Русского музея принята более осторожная датировка — 1800-е годы, на наш взгляд первый портрет отца был написан до отъезда Шебуева в Италию. Напомним, что художник находился вдали от России с лета 1803 по май 1807 года. По возвращении в Петербург он оказался загруженным многими обязанностями и заказными работами. В дальнейшем он очень редко обращался к портретному жанру. Тем ценнее для нас это полотно, и отрадно, что в результате совместных усилий сотрудников Третьяковской галереи и Русского музея в научный обиход вводится одно из наиболее ранних живописных произведений известного русского художника.

 
В.К. Шебуев. Гадание. Автопортрет.1805?1807. Х., м. ГТГ.
В.К. Шебуев. Гадание. Автопортрет.1805–1807. Х., м. ГТГ.
В.К. Шебуев. Портрет К.Е.Шебуева, отца художника. Х., м. 45,5х37,5. ГРМ.
В.К. Шебуев. Портрет К.Е.Шебуева, отца художника. Х., м. 45,5х37,5. ГРМ.
В.К. Шебуев. Портрет К.Е.Шебуева, отца художника. Конец 1810-х ? начало 1820-х гг. Х., м. 22,6х17,5. ГТГ.
В.К. Шебуев. Портрет К.Е.Шебуева, отца художника. Конец 1810-х – начало 1820-х гг. Х., м. 22,6х17,5. ГТГ.
В.К. Шебуев. Портрет А.Е. Шебуевой, матери художника. Конец 1810-х ? начало 1820-х гг. Х., м. 22,6х17,7. ГТГ.
В.К. Шебуев. Портрет А.Е. Шебуевой, матери художника. Конец 1810-х – начало 1820-х гг. Х., м. 22,6х17,7. ГТГ.
Журнал «Русское искусство»

1923 – Журнал «Русское Искусство» в 1923 году

№ 1/2004 – «Союз русских художников»

№ 2/2004 – «Санкт-Петербург»

№ 3/2004 – «Коллекции русского искусства за рубежом»

№ 4/2004 – «Графика в музеях и частных коллекциях России»

№ 1/2005 – «Москва художественная»

№ 2/2005 – «Открытия в искусстве и искусствознании»

№ 3/2005 – «Русская Швейцария»

№ 4/2005– «Ратная слава России»

№ 1/2006– «Встреча искусств»

№ 2/2006– «Русская провинция»

№ 3/2006– «Искусство императорского двора»

№ 4/2006 – «Жизнь художника как произведение искусства»

№ 1/2007 – «Коллекционеры и благотворители»

№ 2/2007 – «Почтовые миниатюры: марка и открытка в художественном пространстве»

№ 3/2007 – «Россия — Германия. Диалог культур»

№ 4/2007 – «Изящные искусства и словесность»

№ 1/2008 – «Семья Третьяковых. Жизнь в искусстве»

№ 2/2008 – «Впервые – через 85 лет – публикация I номера журнала «Русское Искусство» за 1923 год»

№ 3/2008 – «Художественное наследие 60-х годов ХХ века»

№ 4/2008 – «Сенсации в искусстве. Открытия. Гипотезы»

№ 1/2009 – «Русская икона»

№ 2/2009 – Переиздание сдвоенного (II и III номеров) выпуска «Русского искусства» 1923 года